Далее Иванов пишет: «Дионис, как известно, – бог женщин по преимуществу, – дитя, ими лелеемое, их жених, демон, исполняющий их своим присутствием, вдохновением, могуществом, то блаженным, то мучительным безумием избытка, – предмет их жажды, восторгов, поклонения – и, наконец, их жертва». Согласно концепции Иванова, трагедия – это «простое видоизменение дионисийского богослужебного обряда», Дионису соответствует диада («…монаде Аполлона противостоит дионисийская диада, – как мужескому началу противостоит начало женское…»), т. е. женское начало. Ивановскую теорию развития трагедии из религиозного действа в трагедии «Прометей» иллюстрирует женский хор, ведь именно «женщина осталась главною выразительницею глубочайшей идеи трагедии», так как изначально служение религиозным действам Диониса было делом женщин – спутниц, жриц и почитательниц «страдающего бога» – этим намечена женская душа трагедии.