Массовое производство материальных благ если и не становится все более независимым от сферы материального потребления, то по крайней мере замыкается вместе с ним в рамках сектора, не определяющего основные направления хозяйственного прогресса. Между тем индивидуальная полезность отдельных невоспроизводимых благ приобретает особое значение. Она отражает уже не столько реальную потребность в них общества, сколько субъективные желания отдельного человека, связанные с развитием личности, как единственной формы, которую обретает производство в постэкономическую эпоху. Таким образом, стремление к присвоению благ, имеющих субъективную полезность, столь свойственную сегодняшнему человеку, подтверждает преодоление того разрыва между производством и потреблением, который и порождал стоимостные оценки. Следовательно, утверждение полезностных регуляторов в качестве основы количественного определения стоимостных отношений означает не просто новую ступень в их развитии, а окончание эпохи их господства.